Неточные совпадения
Как с игры да с беганья щеки
разгораются,
Так с хорошей песенки
духомподнимаются
Бедные, забитые…» Прочитав
торжественно
Брату песню новую (брат сказал:
«Божественно!»),
Гриша
спать попробовал.
А уж
упал с воза Бовдюг. Прямо под самое сердце пришлась ему пуля, но собрал старый весь
дух свой и сказал: «Не жаль расстаться с светом. Дай бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отошедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше того, как умеют умирать в ней за святую веру.
Андрий стоял ни жив ни мертв, не имея
духа взглянуть в лицо отцу. И потом, когда поднял глаза и посмотрел на него, увидел, что уже старый Бульба
спал, положив голову на ладонь.
Далеко понеслось громкое хлопанье по всем окрестным полям и нивам, сливаясь в беспрерывный гул; дымом затянуло все поле, а запорожцы всё
палили, не переводя
духу: задние только заряжали да передавали передним, наводя изумление на неприятеля, не могшего понять, как стреляли козаки, не заряжая ружей.
«Мария же, пришедши туда, где был Иисус, и увидев его,
пала к ногам его; и сказала ему: господи! если бы ты был здесь, не умер бы брат мой. Иисус, когда увидел ее плачущую и пришедших с нею иудеев плачущих, сам восскорбел
духом и возмутился. И сказал: где вы положили его? Говорят ему: господи! поди и посмотри. Иисус прослезился. Тогда иудеи говорили: смотри, как он любил его. А некоторые из них сказали: не мог ли сей, отверзший очи слепому, сделать, чтоб и этот не умер?»
—
«Эх, эх!» ей Моська отвечает:
«Вот то́-то мне и
духу придаёт,
Что я, совсем без драки,
Могу
попасть в большие забияки.
Ново и неприятно было и то, что мать начала душиться слишком обильно и такими крепкими
духами, что, когда Клим, уходя
спать, целовал ей руку,
духи эти щипали ноздри его, почти вызывая слезы, точно злой запах хрена.
Пробегая мысленно всю нить своей жизни, он припоминал, какие нечеловеческие боли терзали его, когда он
падал, как медленно вставал опять, как тихо чистый
дух будил его, звал вновь на нескончаемый труд, помогая встать, ободряя, утешая, возвращая ему веру в красоту правды и добра и силу — подняться, идти дальше, выше…
О свадьбе ни слуху ни
духу. Отчего Тушин не делает предложения, или, если сделал, отчего оно не принято?
Падало подозрение на Райского, что он увлек Веру: тогда — отчего он не женится на ней? Общественное мнение неумолимо требовало на суд — кто прав, кто виноват, — чтобы произнести свой приговор.
Падало царство Татьяны Марковны, пустел дом, похищено ее заветное, дорогое сокровище, ее гордость, ее жемчужина! Она одна бродила будто по развалинам. Опустела и душа у ней!
Дух мира, гордости, благоденствия покинул счастливый уголок.
Он пустил ее, руки у него
упали, он перевел
дух. Потом взглянул на нее пристально, как будто только сейчас заметил ее.
— Вот так в глазах исчезла, как
дух! — пересказывала она Райскому, — хотела было за ней, да куда со старыми ногами! Она, как птица, в рощу, и точно
упала с обрыва в кусты.
Красота, про которую я говорю, не материя: она не
палит только зноем страстных желаний: она прежде всего будит в человеке человека, шевелит мысль, поднимает
дух, оплодотворяет творческую силу гения, если сама стоит на высоте своего достоинства, не тратит лучи свои на мелочь, не грязнит чистоту…
Величайшие русские гении боялись этой ответственности личного
духа и с вершины духовной
падали вниз, припадали к земле, искали спасения в стихийной народной мудрости.
Митя провозился с угоревшим пьяницей с полчаса, все намачивая ему голову, и серьезно уже намеревался не
спать всю ночь, но, измучившись, присел как-то на одну минутку, чтобы перевести
дух, и мгновенно закрыл глаза, затем тотчас же бессознательно протянулся на лавке и заснул как убитый.
Он
упал на свое место, ломая руки в отчаянии. Прокурор и защитник стали предлагать перекрестные вопросы, главное в том смысле: «что, дескать, побудило вас давеча утаить такой документ и показывать прежде совершенно в другом
духе и тоне?»
— Буду любить и… знаешь, Катя, — переводя
дух на каждом слове, заговорил и Митя, — знаешь, я тебя, пять дней тому, в тот вечер любил… Когда ты
упала, и тебя понесли… Всю жизнь! Так и будет, так вечно будет…
Когда страшный и премудрый
дух поставил тебя на вершине храма и сказал тебе: «Если хочешь узнать, Сын ли ты Божий, то верзись вниз, ибо сказано про того, что ангелы подхватят и понесут его, и не
упадет и не расшибется, и узнаешь тогда, Сын ли ты Божий, и докажешь тогда, какова вера твоя в Отца твоего», но ты, выслушав, отверг предложение и не поддался и не бросился вниз.
Побеседовал даже с Перфишкой, которому обещал новый казакин с желтыми по всем швам басонами, и лег
спать в блаженнейшем настроении
духа.
Между мертвецами поднялся ропот негодования; все вступились за честь своего товарища, пристали к Адриану с бранью и угрозами, и бедный хозяин, оглушенный их криком и почти задавленный, потерял присутствие
духа, сам
упал на кости отставного сержанта гвардии и лишился чувств.
— Что же это значит? Пользуясь тем, что я в тюрьме, вы
спите там, в редакции. Нет, господа, эдак я откажусь от всякого участия и напечатаю мой отказ, я не хочу, чтоб мое имя таскали в грязи, у вас надобно стоять за спиной, смотреть за каждой строкой. Публика принимает это за мой журнал, нет, этому надобно положить конец. Завтра я пришлю статью, чтоб загладить дурное действие вашего маранья, и покажу, как я разумею
дух, в котором должен быть наш орган.
То клячонка его, — он ездил на своей лошади в Тифлис и в Редут-Кале, —
падала неподалеку Земли донских казаков, то у него крали половину груза, то его двухколесная таратайка
падала, причем французские
духи лились, никем не оцененные, у подножия Эльбруса на сломанное колесо; то он терял что-нибудь, и когда нечего было терять, терял свой пасс.
Но торжеством его искусства была одна картина, намалеванная на стене церковной в правом притворе, в которой изобразил он святого Петра в день Страшного суда, с ключами в руках, изгонявшего из ада злого
духа; испуганный черт метался во все стороны, предчувствуя свою погибель, а заключенные прежде грешники били и гоняли его кнутами, поленами и всем чем ни
попало.
— Нет, Галю; у Бога есть длинная лестница от неба до самой земли. Ее становят перед светлым воскресением святые архангелы; и как только Бог ступит на первую ступень, все нечистые
духи полетят стремглав и кучами
попадают в пекло, и оттого на Христов праздник ни одного злого
духа не бывает на земле.
Он разом и очень восхищался моей книгой, и очень
нападал на нее, усматривая в ней западный
дух.
Невозможна творческая философская мысль, если нет сферы проблематического, нет мучительных усилий разрешить новые вопросы, нет искания истины, которая не
падает сверху в готовом и застывшем виде, нет борений
духа.
Харитина поднялась не в
духе; она плохо
спала ночь.
Мне говорят: развивай все сокровища своего
духа для свободного самоуслаждения
духом, плачь, дабы утешиться, скорби, дабы возрадоваться, стремись к совершенству, лезь на верхнюю ступень развития, а спотыкнешься, —
падай, черт с тобой…
Но он, Лебедев,
духом не
упал и советовался с одним тонким юристом, почтенным старичком, большим ему приятелем и почти благодетелем; тот заключил, что это дело совершенно возможное, лишь бы были свидетели компетентные умственного расстройства и совершенного помешательства, да при этом, главное, покровительство высоких особ.
— Как есть. Из коляски
упали после обеда… височком о тумбочку, и как ребеночек, как ребеночек, тут же и отошли. Семьдесят три года по формуляру значилось; красненький, седенький, весь
духами опрысканный, и всё, бывало, улыбались, всё улыбались, словно ребеночек. Вспомнили тогда Петр Захарыч: «Это ты предрек, говорит».
Как тараканы, сползались со всех сторон знакомые и незнакомые мелкие людишки в его обширные, теплые и неопрятные хоромы; все это наедалось чем
попало, но досыта, напивалось допьяна и тащило вон, что могло, прославляя и величая ласкового хозяина; и хозяин, когда был не в
духе, тоже величал своих гостей — дармоедами и прохвостами, а без них скучал.
Беспоповцы не признают писанных на дереве икон, а на крестах изображений св.
духа и «титлу»: И. Н. Ц. И. Высокая и статная Аграфена и в своем понитке, накинутом кое-как на плечи, смотрела красавицей, но в ее молодом лице было столько ужаса и гнетущей скорби, что даже у Таисьи
упало сердце.
Белоярцев выносил это объяснение с спокойствием, делающим честь его уменью владеть собою, и довел дело до того, что в первую пятницу в Доме, было нечто вроде вечерочка. Были тут и граждане, было и несколько мирян. Даже здесь появился и приехавший из Москвы наш давний знакомый Завулонов. Белоярцев был в самом приятном
духе: каждого он приветил, каждому, кем он дорожил хоть каплю, он
попал в ноту.
Бежит Помада под гору, по тому самому спуску, на который он когда-то несся орловским рысаком навстречу Женни и Лизе. Бежит он сколько есть силы и то
попадет в снежистый перебой, что пурга здесь позабыла, то раскатится по наглаженному полозному следу, на котором не удержались пушистые снежинки.
Дух занимается у Помады. Злобствует он, и увязая в переносах, и
падая на голых раскатах, а впереди, за Рыбницей, в ряду давно темных окон, два окна смотрят, словно волчьи глаза в овраге.
— Все влашебство, — говорила Елена Лукьяновна. — Мужик был и на
дух хаживал, а тут его расстригнули, а он под землю. Офицер: «
пали», а он под землю.
Святые люди, отшельники, затворники, схимники, столпники, пустынники, мученики — не чета мне по крепости
духа, — и они
падали в борьбе с искушением дьявольской плоти.
Тяжелый
дух падали, густой, сытный и такой липкий, что Тамаре казалось, будто он, точно клей, покрывает все Живые поры ее тела, стоял в часовне.
— В последнее время, Луша, я не
спала несколько ночей, думая о тебе, — заговорила Раиса Павловна, с трудом переводя
дух.
Пробежав несколько аллей, набоб едва не задохся и должен был остановиться, чтобы перевести
дух. Он был взбешен, хотя не на ком было сорвать своей злости. Хорошо еще, что Прейн не видал ничего, а то проходу бы не дал своими остротами. Набоб еще раз ошибся: Прейн и не думал
спать, а сейчас же за набобом тоже отправился в сад, где его ждала Луша. Эта счастливая парочка сделалась невольной свидетельницей позорного бегства набоба, притаившись в одной из ниш.
Сильное, но приятное утомление внезапно овладело им. Он едва успел раздеться — так ему хотелось
спать. И последним живым впечатлением перед сном был легкий, сладостный запах, шедший от подушки — запах волос Шурочки, ее
духов и прекрасного молодого тела.
— Да и где же, — говорит, — тебе это знать. Туда, в пропасть, и кони-то твои передовые заживо не долетели — расшиблись, а тебя это словно какая невидимая сила спасла: как на глиняну глыбу сорвался,
упал, так на ней вниз, как на салазках, и скатился. Думали, мертвый совсем, а глядим — ты дышишь, только воздухом
дух оморило. Ну, а теперь, — говорит, — если можешь, вставай, поспешай скорее к угоднику: граф деньги оставил, чтобы тебя, если умрешь, схоронить, а если жив будешь, к нему в Воронеж привезть.
Ах, судари, как это все с детства памятное житье пойдет вспоминаться, и понапрет на душу, и станет вдруг нагнетать на печенях, что где ты пропадаешь, ото всего этого счастия отлучен и столько лет на
духу не был, и живешь невенчаный и умрешь неотпетый, и охватит тебя тоска, и… дождешься ночи, выползешь потихоньку за ставку, чтобы ни жены, ни дети, и никто бы тебя из поганых не видал, и начнешь молиться… и молишься…. так молишься, что даже снег инда под коленами протает и где слезы
падали — утром травку увидишь.
Вы ясно поймете, вообразите себе тех людей, которых вы сейчас видели, теми героями, которые в те тяжелые времена не
упали, а возвышались
духом и с наслаждением готовились к смерти, не за город, а за родину.
— Нездоровье ее отрицательное, а не положительное, — продолжал доктор. — Будто одна она? Посмотрите на всех нездешних уроженцев: на что они похожи? Ступайте, ступайте отсюда. А если нельзя ехать, развлекайте ее, не давайте сидеть, угождайте, вывозите; больше движения и телу, и
духу: и то, и другое у ней в неестественном усыплении. Конечно, со временем оно может
пасть на легкие или…
— Я не ропщу, но я
упал и приник
духом! — возразил Егор Егорыч.
Горизонт мой незаметно расширился, я воспрянул
духом,
спал с тела и не только не дичился общества, но искал его.
Бывало, и подумать соромно, в летнике, словно девушка, плясывал; а теперь, видно, разобрало его: поднял крестьян и дворовых и
напал на татар; должно быть, и в нем русский
дух заговорил.
Капельку прихворнули — и уж
духом упали!
Я уверен, что Коренев — имя того разбойника — даже
упал бы
духом и трепетал бы от страха перед наказанием, несмотря на то, что способен был резать даже не поморщившись.